У чэрвеньскія дні 1941 года часткі НКУС канваявалі па Магілёўскай шашы перевод - У чэрвеньскія дні 1941 года часткі НКУС канваявалі па Магілёўскай шашы русский как сказать

У чэрвеньскія дні 1941 года часткі

У чэрвеньскія дні 1941 года часткі НКУС канваявалі па Магілёўскай шашы калоны арыштаваных з мінскіх турмаў, а таксама ахвяр «зачыстак» першых дзён вайны. Усе зняволеныя, якія знаходзіліся пад следствам за ўчыненне так званых «контррэвалюцыйных злачынстваў», былі выведзеныя з горада некалькімі калонамі па 2–4 тысячы чалавек. Адну з калон канваявалі ў бліжэйшы лес — гэта былі наваколлі вёскі Малы Трасцянец, урочышча Благаўшчына. Раней, у канцы 1930-х гадоў, па сведчаннях відавочцаў, былі адселены хутары каля таго самага ўрочышча. Частка тэрыторыі паблізу Магілёўскай шашы адышла пад ахоўны аб’ект НКУС. Адтуль па начах даносіліся стрэлы...

Што адбывалася з вязнямі? Некаторыя ўспаміны вязня мінскай унутранай турмы НКУС Цодзіка запісаў Анатоль Майсеня ў пачатку 1990-х гадоў.

«...Ішоў трэці дзень вайны — 24 чэрвеня. Немцы імкліва прасоўваліся на Мінскім напрамку, знішчаючы абаронныя лініі нашых войскаў. Пад канвоем выводзілі і адпраўлялі на машынах партыі зняволеных. У турэмным калідоры раз-пораз дрынчэлі звязкі ключоў, ляскалі замкі і гучала адна і тая ж каманда: «Выходзь шыхтавацца».

...За поўнач, гадзіны ў дзве ночы, у турме зноў пачуўся гучны тупат бягучых ног. Дзверы ў камеру Цодзіка расчыніліся насцеж: «Усе на двор шыхтавацца! Хутка!»

Зняволеныя даўно чакалі гэтай каманды, без лішніх збораў пацягнуліся адзін за адным у дзверы... Калона рушыла з месца, крытыя машыны адна за адной выпаўзлі з турэмнай брамы на начную мінскую вуліцу.

Хутка машына збавіла ход, пакацілася па схіле ўніз, а праз хвіліну застыла на месцы. Раздалася каманда, было чуваць, як ззаду саскокваюць на зямлю ахоўнікі з сабакамі — адзін, другі, трэці. Вось цэлае аддзяленне іх прабегла з таго боку, дзе сядзеў Цодзік. Загрымелі замкі, задні борт перакуліўся. «Злазце па адным і хутка!».

Цодзік саскочыў уніз да сваёй групы. Зняволеныя апынуліся на краі нешырокай лагчыны, парослай маладым хвойнікам і хмызняком.

Каля кожнай машыны напагатове стаяла падраздзяленне ахоўнікаў з сабакамі. Натрэніраваныя аўчаркі злосна рыкалі. Здавалася, яны былі гатовыя разарваць на шматкі гэтых бездапаможных людзей. Калі апошнія зняволеныя апынуліся на зямлі, усіх выстраілі ў шэраг па двое, Цодзік апынуўся другім нумарам, стаяў у задняй лініі.

Двое ахоўнікаў прывалаклі аднекуль вязанку кавалкаў дроту. Рушыла ўслед каманда: «Рукі ўсім назад, трымаць за спінай». Ахоўнікі хадзілі па шэрагах — адзін падаваў дрот, другі схопліваў ім запясці рук і хутка закручваў канцы.

...Надышла чарга Цодзіка — ад дотыку халоднага дроту да рук ён уздрыгнуў. Тры хуткія віткі вакол запясця і нядбайна закручаныя канцы дроту — вось і ўсё. Цодзік паспрабаваў паварушыць рукамі — дрот не даваў, балюча ўпіваўся ў цела. Яшчэ раз — як быццам трохі паддаўся, але няшмат. І для чаго ўсё гэта?

...Іх паставілі на ўскрайку лагчыны, усе чатыры групы зняволеных сцягнулі разам, у адзін шэраг. Спераду і па баках занялі свае пазіцыі ахоўнікі з вінтоўкамі наперавес. Афіцэры выцягнулі пісталеты. Усё рабілася моўчкі ў злавеснай цішыні ранішняга світання. Надзеяў на лепшы зыход ні ў каго са зняволеных не засталося.

...З першымі стрэламі Цодзік ўпаў на зямлю — не, яго не параніла, нават не зачапіла. Спрацаваў рэфлекс «самазахавання», усё адбылося неяк само: стрэл, падкасіліся ногі, паваліўся на зямлю. Страляніна працягвалася, на зямлю падалі новыя целы. Яшчэ стрэлы, яшчэ... Потым усё раптам сціхла. Толькі глухія стогны параненых, маленне аб дапамозе ўрываліся ў гэтую цішыню. Цодзік пачуў каманду: «Праверыць кожнага, у жывых нікога не пакідаць!»

Пачуліся паспешлівыя крокі: яны набліжаліся, зусім ужо побач — Цодзік здранцвеў. Ахоўнік балюча, з усяго размаху ўдарыў у бок Цодзіка — сцяўшы зубы, Цодзік змаўчаў. Побач у забыцці прастагнаў паранены — гэта яго загубіла і выратавала Цодзіка, ахоўнік адразу ж пераключыўся на няшчаснага, прагучаў адзін, потым другі стрэл ва ўпор. Адзінкавыя стрэлы чуліся то тут, то там.

Неўзабаве ўсё зноў сціхла. Не было больш чуваць ні стогнаў, ні стрэлаў. І яшчэ раз ля самай галавы Цодзіка прашамацелі ў густой траве нечыя ногі — відаць, начальнік аховы са сваімі падручнымі правяраў выкананне загаду. Хвіліны праз дзве прагучала каманда: «Па машынах!» Завялі рухавікі, «караван смерці» крануўся ў зваротны шлях.

Колькі часу ён праляжаў у забыцці — невядома. Ачуняў, калі скрозь шчыліны ў кучы мёртвых чалавечых целаў прабівалася дзённае святло. Перад яго вачыма паўстала жудасная карціна — у лагчыне былі сотні завёрнутых, перакуленых дагары, распластаных целаў. На перакошаных ад болю тварах, ссінелых вуснах, знявечаных агоніяй, у рудых плямах крыві на траве застыла смерць.

Агаломшаны ўбачаным, Цодзік кінуўся бегчы з усіх ног да лесу і потым яшчэ доўга, не разбіраючы дарогі, прабіраўся напралом праз кусты ядлоўцу, малады ельнік. Спатыкаўся, падаў, падхопліваўся і зноў бег.

На паўдарозе да шашы справа была бачная вёска — хат сто, не болей. Цодзік ледзь ужо не стаў за парог, як згадаў, што хацеў спытаць у бабулі.

— А як называецца ваша вёска?

— Трасцянец называецца.

Праз гады, пасл
0/5000
Источник: -
Цель: -
Результаты (русский) 1: [копия]
Скопировано!
В июньские дни 1941 года части НКВД конвоировали по Могилевской шоссе колонны арестованных из минских тюрем, а также жертв «зачисток» первых дней войны. Все заключенные, которые находились под следствием за совершение так называемых «контрреволюционных преступлений», были выведены из города несколькими колоннами по 2-4 тысячи человек. Одну из колонн конвоировали в ближайший лес - это были окрестности деревни Малый Тростенец, урочище Благовщина. Ранее, в конце 1930-х годов, по свидетельствам очевидцев, были отселены хуторе возле того самого урочища. Часть территории вблизи Могилевского шоссе отошла под охраняемый объект НКВД. Оттуда по ночам раздавались выстрелы ...

Что происходило с заключенными? Некоторые воспоминания узника минской внутренней тюрьмы НКВД Цодика записей Анатолий Майсеня в начале 1990-х годов.

«... Шел третий день войны - 24 июня. Немцы стремительно продвигались на Минском направлении, уничтожая защитные линии наших войск. Под конвоем выводили и отправляли на машинах партии заключенных. В тюремном коридоре то и дело дрынчэли связки ключей, цокали замки и звучала одна и та же команда: «Выходи шыхтавацца».

... За полночь, часа в два ночи, в тюрьме снова послышался громкий топот бегущих ног. Дверь в камеру Цодика распахнулась настежь: «Все во двор шыхтавацца! Быстро! »

Заключенные давно ждали этой команды, без лишних сборов потянулись друг за другом в дверь ... Колонна двинулась с места, крытые машины одна за другой выползли из тюремных ворот на ночную минскую улицу.

Скоро машина сбавила ход, покатилась по склону вниз, а через минуту застыла на месте. Раздалась команда, было слышно, как сзади соскакивают на землю охранники с собаками - один, второй, третий. Вот целое отделение их пробежала с той стороны, где сидел Цодик. Загремели замки, задний борт перевернулся. «Слезай по одному и быстро!».

Цодик спрыгнул вниз к своей группе. Заключенные оказались на краю неширокой лощины, поросшей молодого сосняка и кустарником.

Возле каждой машины наготове стояла подразделение охранников с собаками. Натренированные овчарки злобно рычали. Казалось, они были готовы разорвать в клочья этих беспомощных людей. Если последние заключенные оказались на земле, всех выстроили в ряд по двое, Цодик оказался вторым номером, стоял в задней линии.

Двое охранников приволокли откуда вязанку кусков проволоки. Последовала команда: «Руки всем назад, держать за спиной». Охранники ходили по рядам - один подавал проволоку, второй схватывал им запястья рук и быстро закручивал конце.

... Настала очередь Цодика - от прикосновения холодного проволоки к рукам он вздрогнул. Три быстрые витки вокруг запястья и небрежно закрученные концы проволоки - вот и все. Цодик попытался пошевелить руками - проволока не давал, больно впивался в тело. Еще раз - как будто немного поддался, но немного. И для чего все это?

... Их поставили на окраине ложбины, все четыре группы заключенных стянули вместе, в один ряд. Спереди и по бокам заняли свои позиции охранники с винтовками наперевес. Офицеры вытащили пистолеты. Все делалось молча в зловещей тишине утреннего рассвета. Надежд на лучший исход ни у кого из заключенных не осталось.

... С первыми выстрелами Цодик упал на землю - нет, его не ранило, даже не зацепило. Сработал рефлекс «самосохранения», все произошло как-то само: выстрел, подкосились ноги, рухнул на землю. Стрельба продолжалась, на землю падали новые тела. Еще выстрелы, еще ... Потом все вдруг стихло. Только глухие стоны раненых, мольба о помощи врывались в эту тишину. Цодик услышал команду: «Проверить каждого, в живых никого не оставлять!»

Раздались торопливые шаги: они приближались, совсем уже рядом - Цодик оцепенел. Охранник больно, со всего размаху ударил в сторону Цодика - сжав зубы, Цодик смолчал. Рядом в забвении простонал раненый - это его погубило и спасло Цодика, охранник сразу же переключился на несчастного, прозвучал один, потом второй выстрел в упор. Одиночные выстрелы слышались то тут, то там.

Вскоре все снова стихло. Не было слышно ни стонов, ни выстрелов. И еще раз у самой головы Цодика прошелестел в густой траве чьи ноги - видимо, начальник охраны со своими подручными проверял выполнение приказа. Минуты через две прозвучала команда: «По машинам!» Завели двигатели, «караван смерти» тронулся в обратный путь.

Сколько времени он пролежал в забвении - неизвестно. Очнулся, когда сквозь щели в куче мертвых человеческих тел пробивался дневной свет. Перед его глазами предстала ужасная картина - в лощине были сотни скрюченных, опрокинутых вверх, поверженных тел. На перекошенным от боли лицах, синюшных губах, изувеченных агонией, в рыжих пятнах крови на траве застыла смерть.

Ошарашенный увиденным, Цодик бросился бежать со всех ног к лесу и потом еще долго, не разбирая дороги, пробирался напролом через кусты можжевельника, молодой ельник. Спотыкался, падал, вскакивал и снова бежал.

На полпути к шоссе дело была видна деревня - домов сто, не больше. Цодик чуть не стал за порог, как вспомнил, что хотел спросить у бабушки.

- А как называется ваша деревня?

- Тростянец называется.

Спустя годы, после
переводится, пожалуйста, подождите..
 
Другие языки
Поддержка инструмент перевода: Клингонский (pIqaD), Определить язык, азербайджанский, албанский, амхарский, английский, арабский, армянский, африкаанс, баскский, белорусский, бенгальский, бирманский, болгарский, боснийский, валлийский, венгерский, вьетнамский, гавайский, галисийский, греческий, грузинский, гуджарати, датский, зулу, иврит, игбо, идиш, индонезийский, ирландский, исландский, испанский, итальянский, йоруба, казахский, каннада, каталанский, киргизский, китайский, китайский традиционный, корейский, корсиканский, креольский (Гаити), курманджи, кхмерский, кхоса, лаосский, латинский, латышский, литовский, люксембургский, македонский, малагасийский, малайский, малаялам, мальтийский, маори, маратхи, монгольский, немецкий, непальский, нидерландский, норвежский, ория, панджаби, персидский, польский, португальский, пушту, руанда, румынский, русский, самоанский, себуанский, сербский, сесото, сингальский, синдхи, словацкий, словенский, сомалийский, суахили, суданский, таджикский, тайский, тамильский, татарский, телугу, турецкий, туркменский, узбекский, уйгурский, украинский, урду, филиппинский, финский, французский, фризский, хауса, хинди, хмонг, хорватский, чева, чешский, шведский, шона, шотландский (гэльский), эсперанто, эстонский, яванский, японский, Язык перевода.

Copyright ©2025 I Love Translation. All reserved.

E-mail: